Последние дни царя Митридата

При раскопках Фанагории подтверждены рассказы о необычной судьбе царя Митридата. Археологи также установили новые факты из его жизни.

С ним четверть века бились три лучших полководца Рима – Сулла, Лукулл и Помпей. Его жизни и смерти посвятили три десятка опер (к слову, лучшая из них – первый опыт в данном жанре четырнадцатилетнего Моцарта). «Нет имени более известного, чем имя Митридата», – сказал об этом человеке Расин в предисловии к своей одноименной трагедии.

Сегодня имя понтийского царя Митридата VI Евпатора Диониса трудно назвать «самым известным». Однако о нем продолжают сочинять романы на многих языках, и Интернет на запрос «Митридат» на любом из них услужливо предлагает тысячи ссылок. Правда, все, что мы знаем об этом правителе, восходит к нескольким пережившим века сочинениям античных авторов – по большей части Аппиана («Митридатовы войны»), Плутарха («Сравнительные жизнеописания») и Страбона (царь и подвластные ему территории упоминаются в нескольких частях «Географии»).

Слова, слова

Впрочем, географ Страбон родился всего за год до смерти Митридата, случившейся в 63 году до новой эры, а Плутарх и Аппиан и вовсе взялись за жизнеописание царя через 100–150 лет после его гибели. К тому же оба историка были сторонниками Рима. Неудивительно, что, один из символов эпохи эллинизма, Митридат предстает в этих произведениях вероломным деспотом, по трупам идущим к вершинам власти; живодером, обрекающим врагов на лютую смерть и втягивающим полмира в бесконечные войны; покровителем пиратов и чуть ли не создателем внушительной пиратской флотилии в Средиземноморье; обжорой, обожающим шумные и богатые пиры; сластолюбцем и насильником с целым гаремом жен-наложниц.

И все же от внимательного читателя не скроются и другие стороны личности яркого правителя. Перед ним предстанет основатель одной из величайших держав эпохи (и это во времена Великого Рима!), раскинувшейся на всем разноплеменном побережье Понта Эвксинского (Черного моря); умелый руководитель: несмотря на постоянные войны, государственная казна пребывала в полном порядке, и даже после смерти царя осталось что пограбить жадным римлянам и соседским сатрапам; «борец с коррупцией», как сказали бы сегодня (с этим злом боролся Митридат просто и убедительно: вливал в глотку мздоимцам расплавленное золото); талантливый стратег, способный нанести удар в самое уязвимое место противника, будь то воинственные скифы, хорошо обученные римские легионы или защитники приморских полисов, укрывшиеся за, казалось бы, неприступными стенами; отважный воин, готовый, невзирая на кровоточащие раны, в самый опасный момент возглавить атаку конницы; покровитель искусств и наук – при нем процветал театр, украшались скульптурой города, а само имя «Митридат» стало синонимом полиглота: считается, что правитель мог объясниться с каждым подданным своей державы на его родном наречии – то есть говорил на 22 языках. И еще одно необычное слово – «митридатизация» – восходит к имени царя. Так называется устойчивость организма к отравляющим веществам, а владыка Понта, как говорят, сам создал пана цею от любых ядов.

Небесный глобус

И хотя уже во времена Аппиана и Плутарха многое из жизни Митридата прочно забылось, что-то приукрасилось, что-то, напротив, принизилось, через два с лишним тысячелетия специалисты – и не только историки – находят подтверждение самым загадочным фактам его биографии.

А поскольку последние дни царя царей прошли на территории нынешней России – в двух столицах Боспорского царства – европейском Пантикапее и азиатской Фанагории, не последнее и веское слово в новом жизнеописании античного героя принадлежит отечественным археологам.

Но об этом чуть позже. А пока обратимся к началу прошлого века.

В 1900 году у берегов греческого островка Антикитера ныряльщики за губками бнаружили остов корабля, наполненного античными артефактами. Среди типичной для тех времен керамики и статуй оказалось более трех десятков странных, разноразмерных бронзовых шестеренок, помеченных всякими значками. Более ста лет пытались ученые всех специальностей выяснить происхождение и предназначение древнего механизма.

Лишь в новом тысячелетии при помощи микрофокусной рентгенографии, томографии и компьютерного моделирования математики смогли не только понять, что это такое, но и создать действующую копию удивительной находки. По мнению Тони Фрита из Лондонского университетского колледжа, возглавляющего исследовательский проект по антикитерскому механизму, это был своего рода калькулятор с циферблатом, позволявший с высокой точностью на многие годы вперед определять даты затмений Луны, а также другие лунные фазы, затмения Солнца, угловой диаметр, другие астрономические показатели; в основу механизма был заложен вавилонский лунный календарь.

Но причем здесь Митридат? Дело в том, что корабль, судя по типу перевозимых керамических изделий, потерпел крушение между 70-м и 65-м годами до новой эры и шел из Малой Азии. «Поскольку основу груза составляли многочисленные бронзовые и мраморные статуи (только Аполлонов – четыре штуки) и серебряные монеты, – говорит специалист по Древнему Риму, профессор Научного университета Вероны Атиллио Мастрочинке, – вероятнее всего, это был один из кораблей Лукулла, переполненных добром, которое его легионеры награбили за время войны с Митридатом».

Страбон, описывая взятие римлянами столицы Понта – Синопы (ныне турецкий Синоп), как раз сообщает, что «Лукулл оставил, однако, в целости все украшения города, а увез только небесный глобус Биллара и произведение Сфена, статую Автолика [Сфен был

известным греческим скульптором, высоко ценившимся в Риме, Автолик – один из аргонавтов. – Примечание редакции.], которого синопцы считали основателем их города и почитали как бога». Загадочный «небесный глобус» и мог быть тем самым механизмом с Антикитеры, считает Мастрочинке.

История отравлений

От первой митридатовой войны перейдем к последним дням царя, когда, несмотря на все неудачи, он готовил новый поход на Рим, но оказался в кольце изменников, вероятно, римлянами и подкупленных. Царь понял, что ему грозит бесчестье – римский плен. И тогда… «Сам Митридат, открыв тот яд, который он всегда носил с собою в мече, стал его смешивать. Тогда две его дочери, еще девушки, которые жили при нем, Митридатис и Нисса заявили, что они раньше выпьют яд. Яд тотчас же подействовал на них, на Митридата же, хотя он нарочно усиленно ходил взад и вперед, яд не действовал вследствие привычки и постоянного употребления противоядий, которыми он всегда пользовался как защитой от отравлений; они и сейчас называются «Митридатовым средством». Увидав некоего Битоита, начальника галлов, Митридат сказал: «Большую поддержку и помощь твоя рука оказывала мне в делах войны, но самая большая мне будет помощь, если ты теперь прикончишь мою жизнь; ведь мне грозит быть проведенным в торжественном шествии триумфа, … я не могу умереть от яда вследствие глупых моих предохранительных мер при помощи других ядов…» Битоит почувствовал жалость к царю, нуждавшемуся в такой помощи, и выполнил его просьбу» – повествует Аппиан о кончине Митридата в Пантикапее.

История, несомненно, красива, но насколько правдоподобна? Источниковед Эдриенн Мейор с классического отделения Стэнфордского университета считает: вполне. Во  времена Митридата отравления врагов, соперников в борьбе за власть и просто неугодных членов семьи были обычным делом. Сам будущий царь сбежал на несколько лет из дворца, опасаясь, что ему поднесут смертельный отвар ближайшие родственники.

Наиболее распространенным ядом был мышьяк, точнее оксид этого элемента, – белое порошковидное вещество, которое легко растворялось в воде или вине и не имело ни вкуса, ни запаха. Получали белый порошок при нагреве реальгара – распространенного ярко-красного минерала (сульфида мышьяка). Прятали «суицидные пилюли» в перстнях, амулетах, оружии.

«Будучи юношей наблюдательным, – говорит Мейор, – Митридат мог заметить, что понтийские огари едят чемерицу и другие опасные травы: сами утки не погибают, но мясо их становится ядовитым. Значит, в мизерных дозах яд не столь опасен, видимо, решил он и начал принимать различные отравы, вырабатывая в своем организме устойчивость к опасным веществам».

Позднее царь любил показывать свои необычные способности на пирах: выпивал яд и преподносил кубки с малой толикой того же вещества контрольной группе – осужденным на смерть преступникам. После его смерти в Риме объявился некий «торговец ладаном из семьи Митридата», продававший противоядие. Хотя митридатий, как назвали это снадобье, вряд ли всегда и всем помогал уберечься от отравлений, он был востребован и столетия спустя. Биохимики же показали, что на малые дозы белого мышьяка организм реагирует выработкой в печени энзимов, его нейтрализующих. Повышая дозу яда, можно стимулировать печень к усиленному синтезу нейтрализаторов.

Но, увы, когда Митридат сам решил свести счеты с жизнью испытанным способом, смертельное зелье не оказало на его крепкое тело никакого воздействия, и от бесчестья царя спас верный галл, сразивший его мечом. Впрочем, некоторые ученые мужи всерьез уверяли, что Митридат и его последняя жена Гипсикратия скрылись из Пантикапея, и именно супруга царя писала хроники под именем греческого историка Гипсикрата…

Гипсикратия – гипсикрат

С последними днями жизни Митридата связаны и новейшие открытия ученых из Института археологии РАН. Первые сенсационные находки были сделаны в 2004 году, когда Фанагорийская комплексная археологическая экспедиция, ведущая исследования при поддержке Фонда Олега Дерипаска «Вольное дело», начала изучать акваторию Таманского залива. Ведь одноименный полуостров – весьма подвижная часть суши. В античное время, он, вероятно, был полностью отделен от материка, на что указывают и геологические изыскания, и данные историков: одна из должностей местных правителей называлась «начальник острова».

На скрытой и сегодня под водой части Фанагории нашли мощный фундамент портовых сооружений – бревенчатые клети, заполненные валунами для устойчивости к волнам и течениям.

Поскольку камень на Тамани всегда был дефицитным материалом, для укрепления клетей использовались обломки мраморных статуй, фрагменты зданий и старые надгробия. На одном из них полностью сохранилась выбитая надпись: «[Ύ]ψίκρατες γύναι βασιλέως Μιθραδάτο[υ] Εὐπάτορος Διονύσου, χαῖρε». «Эта эпитафия, – рассказывает начальник экспедиции Владимир Кузнецов, – переводится как «Гипсикрат, жена царя Митридата Евпатора Диониса, прощай». Текст удивительный: мужчина по имени Гипсикрат назван женой Митридата VI. Известно, что у царя было несколько жен и множество детей. Об одной из них сообщает Плутарх, рассказывая о последней битве Митридата с римлянами в 66 году до новой эры: «Сам Митридат в начале сраженья вместе с отрядом из восьмисот всадников прорвался сквозь ряды римлян, однако этот отряд быстро рассеялся, и царь остался всего лишь с тремя спутниками. Среди них находилась его наложница Гипсикратия, всегда проявлявшая мужество и смелость, так что царь называл ее Гипсикратом. Наложница была одета в мужскую персидскую одежду и ехала верхом…». Это свидетельство, рисующее образ амазонки, и дает ключ к пониманию столь странного написания имени царской жены на фанагорийском надгробии: люди, устанавливавшие памятник, хорошо знали такую, в общем-то, интимную подробность взаимоотношений царя с женой как особенное имя, которым он ее называл».

В 2009 году памятник вошел в десятку выдающихся открытий по версии Американского археологического института и поставил точку в спорах о последних днях Митридата. Другую находку тоже скрывали воды залива: в 2012 году вскрыв полутораметровый слой песчаных наносов, археологи обнаружили остов деревянного судна. «Вероятно, 15-метровый корабль затонул недалеко от причала из-за пожара на борту, – рассказывает руководитель подводного отряда экспедиции Сергей Ольховский. Верхняя часть корпуса обгорела. Поскольку судно легло на дно на малой глубине, еще в древности с него подняли почти весь груз.

Остались лишь две амфоры, кувшин, осколки сосудов, черепица, да окатанные камни – балласт. Несмотря на продолжительное пребывание на мелководье, корпус хорошо сохранился, и детали конструкции, шиповые соединения и бронзовые гвозди позволили датировать его первыми веками новой эры. Чтобы деревянный остов не разрушался, после проведения фотограмметрии и видеосъемки он был законсервирован. Надеемся, что ценную находку удастся отреставрировать и сохранить».

Подводные изыскания продолжались – ведь это был один из редчайших практически полностью сохранившихся кораблей античной эпохи, и в 2014 году вблизи его носовой части был обнаружен бронзовый таран со звездой и полумесяцем. Это символы великой персидской династии Ахеменидов, а Митридат считал себя их потомком и чеканил эти знаки на своих монетах. Таран позволил уточнить и то, что судно было военным. Тем временем сухопутная часть экспедиции открыла следы мощного пожара в фанагорийском дворце, а находки спекшихся монет и лопнувшей от жара керамики указали на то, что дворец полыхал в I веке до новой эры. Именно эти события и описал Аппиан: «Хотя их крепость [акрополь Фанагории, охваченной в 63 году до новой эры мятежом] была уже занята Артаферном и другими сыновьями Митридата, они [мятежники] обложили вершину горы деревом и подожгли его… Но дочь Митридата, Клеопатра, оказывала сопротивление. Отец, восхищенный смелостью ее духа, послав много бирем, вырвал ее из рук врагов».

Археологи подтвердили слова античного историка и дополнили их неизвестными прежде деталями. Спасательный морской отряд, посланный Митридатом из Пантикапея, вероятно, возглавила его жена-телохранитель Гипсикрат. В порту Фанагории ее корабль был подожжен, но Гипсикрат успела вырвать царских детей «из рук врагов». Победа была омрачена гибелью девы-воительницы, а вскоре и сам царь последовал в царство теней.

Фанагория

Огромный интерес ученых к Фанагории не случаен: основанное в середине VI века до новой эры выходцами из города Теос в Ионии (современная Малая Азия), поселение быстро превратилось в крупнейший греческий полис в пределах нынешней России, занимавшийся экспортом хлеба и рыбы, возможно, даже нефти (ее в амфорах вывозили в качестве горючего масла для светильников).

На протяжении полутора тысячелетий город оставался важнейшим центром Северного Причерноморья, был одной из двух столиц Боспорского царства, позднее – первой столицей болгарских ханов, прежде чем они перекочевали на земли современной Болгарии. Здесь же жил в изгнании византийский император Юстиниан II, первым начавший чеканить на монетах изображение Иисуса Христа, была учреждена древнейшая на территории России христианская епархия и, видимо, построена первая синагога. После того как в IX–X веках новой эры Фанагорию покинули жители, местность никто не заселял, и она превратилась в настоящий рай для археологов, где раскопки можно проводить на огромной территории. Уже первые розыски в Фанагории, осуществленные в позапрошлом столетии, принесли необычные находки, которые сегодня выставлены в Лувре, музее Метрополитен и Эрмитаже. Новый этап исследований начался в 1936 году и продолжается по сей день – Фанагорийской экспедицией. Последние 13 лет ее поддерживает Фонд Олега Дерипаска «Вольное дело»: обеспечивает экспедицию и ее подводный отряд современным оборудованием, построил удобный для камеральных и даже для углубленных исследовательских работ научно-культурный центр рядом с местом раскопок, издает труды ученых.

На территории раскопок создан Государственный историко-археологический музей-заповедник «Фанагория». Увы, даже защита государства не спасает заповедные земли: некая компания ЮТК прямо на некрополе пробурила осенью 2014 года более сотни скважин под строительство, и суд оправдал действия мародеров… (Ну нет сейчас на подобных нелюдей Митридата c его методами воздействия.)

Наиболее интересные находки Фанагорийской экспедиции последних лет, наряду с предметами эпохи Митридата, – клад архаических серебряных монет, остатки древнейшей крепостной стены города из сырцового кирпича (VI–V вв. до н. э.) и фрагмент мраморной стелы с клинописью, обнаруженный в 2016 году на акрополе. Надпись была выбита от имени знаменитого персидского царя Дария I (550–486 гг. до н. э.). Это открытие тем интереснее, что большинство известных (около 200) царских клинописных документов были обнаружены в Персеполисе, столице древнеперсидского царства. Одно из слов, начертанных на плите, можно восстановить как топоним – «Милет». Это имя носил крупнейший греческий город в Ионии, который в начале V века до новой эры стоял во главе Ионийского восстания эллинских полисов против Дария I. Ученые предполагают, что царь, подавив восстание (494 г. до н. э.), поставил в Милете стелу с посланием горожанам. Фрагмент поверженной и разбитой стелы попал в Фанагорию, вероятно, вместе с балластом на одном из кораблей.

Источник: volnoe-delo.ru. Автор Андрей Журавлев.